Письмо #152 о редком винограде сорта кардинал

привет, незнакомец.
в эти выходные произошло чудо, не иначе:
проблемы стали решаться сами собой,
решения приходили быстро, люди были сговорчивыми и порой напоминали ангелов;

нашлась квартира в петербурге, причем совершенно пустая:
на неё уже были просмотры, но я по-бандитски сообщила, что оплачу прямо сейчас, а приеду через две недели, и все порешаем.
сработало.
теперь главная моя забота — листать авито в поисках деревянного столика, который будет задавать тон кухне.

меня не пугают пустые квартиры,
не беспокоит девятый переезд за год,
я не волнуюсь перед сдачей экзамена на права,
и даже первый перелет с собакой лишь дело опыта,
который надо уже приобрести;

гораздо масштабнее я переживала отсутствие аппетита
и своего прогресса, как писательницы.
есть по будильнику, вытаскивать себя на прогулки с собакой,
делать необходимый минимум по работе,
писать каждое воскресенье письма и выпускать подкаст,
не теряя надежды.

всё это не приносило результатов… до этих выходных.

долго упрямо шептала, как молитву, себе под нос,
вышагивая вдоль дендрария все эти холодные утренние прогулки:

*я готова к большему. я расширяю свой мир.
я могу делать больше. меня ничто не останавливает*

подняв себя с утра и нацепив ботинки,
я прошла вдоль бамбуковой рощи и завернула в сторону табачного магазина. у меня были паршивые безвкусные сигареты в кармане,
но в это утро я захотела позволить себе что угодно,
включая вишневый чапман с долгими затяжками;
шел дождь, собака прыгала по лужам,
и вот справа от моего уха оказался огромный зеленый лист невысокого щуплого дерева, который запустил переход в состояние *расширяю свой мир*
самым неожиданным способом.

мы не всегда знаем, как открывать те или иные двери,
я убедилась в этом снова.

с этим листом было что-то не то.
представьте себе, восемь тридцать утра,
моросящий дождь и легкий туман,
пальцы мерзнут, нужно купить сигареты,
а ваша собака выглядит буквально как моток белой шерсти,
впитывающей каждую каплю с неба.

и тут я стою и пялюсь на зеленый лист.
его запах был знакомым, как что-то самое родное и доброе,
я сорвала этот лист, начала растирать его в руках и нюхать.

— чем пахнет?

за моей спиной стоял дворник с цыганским прищуром и огромным носом, лет шестидесяти наверное, если учесть его потрепанное состояние и черты алкоголя на веках. будь он чист и здоров, мог бы иметь за спиной и семь десятков, но кто же разберет…

— малиной. дикой, лесной, у нас много такой на урале.
а что это за растение?

он улыбнулся еще яснее, глаза прищурились,
будто бы он хотел засмеяться, но был слишком смущен для этого.

— это дикий инжир! верно, пахнет малиной.
а вот рядом с ним это пекан, чем пахнет?

я ухватила пальцами пучок из светло-зеленых острых листочков
и понюхала прямо с ветки.

— смородиной…
— верно. смородиной-черной-колючей-пряной, — произнес он, будто это было единое название на латыни.

мы стояли там и болтали еще полчаса, не меньше.
к нам подошла седая леди с крошечной длинношерстной таксой, которая разводила садик у соседнего дома. мы говорили о ягодах, климате, и где нынче взять сирень, чтобы посадить её во дворе.
я предложила высаживать иргу, потому что она вкусная и неприхотливая, но эти двое не знали ничего о существовании моей любимой ягоды; я показывала картинки с телефона и описывала вкус, сравнивая его с миртом,
беседа дошла до того,
что я пообещала привезти ей черенок с урала,
если смогу приехать осенью.

думаю, я привезу.
думаю, именно так и жили раньше, без переписок и звонков,
лишь зная, кто где живет, обещая, перемещая по стране черенки растений, останавливаясь от запаха листьев.

дворник попросил не уходить и подождать его немножко,
я пообещала, а седая леди сразу заволновалась:
вероятно, он сейчас потратит последние деньги на шоколадку.
как хорошо я помню эти разговоры,
как хорошо я ощущаю это «не уходите»,
как вовремя появился кусочек семьи около бамбуковой аллеи,
и где-то свыше распределили эту встречу для меня,
чтобы подбодрить.

бабушка ушла выгуливать изящную таксу,
а я так и стояла около дикого инжира, минут десять,
пока дворник не вернулся.
как ребенок, показывающий самое важное сокровище,
он развернул черный пакет с пластиковой бутылкой:
попробуйте.
не стесняйтесь.
это редкость.

делаю глоток вина из пластиковой бутылки в девять утра.
я в адлере, напоминаю себе,
это нормально.

вкус чистый, как бабушкин компот и папин чрезмерно сладкий холодный чай с лимонной коркой, забытый на столе. пряность изабеллы, пронзительная, свежая вишневая нота: дииинь.

— это виноград кардинал. его больше нет, хрущев все вырубил, вы знаете, кто такой хрущев? а горбачев?
— конечно, мне тридцать три.
— удивительно. так вот, этого винограда и не должно уже быть,
но мы кое-где сохранили…

дворнику я пообещала оставить свой контакт
( положить записку в почтовый ящик в доме с синим забором ).

я долго еще гуляла после этой встречи,
пила кофе и пережидала дождь,
рассматривая капли, мне не хотелось слушать музыку
или смотреть в телефон,
и даже эту встречу записывать я не спешила,
просто дала ей возможность бесконечно крутиться в моих мыслях.

тем же вечером я села и написала план новой книги.
мне пришла идея, отличная идея.
я расписала план на двенадцать глав,
махом написала первые десять тысяч слов, обозначив персонажей:
одинокого психолога Керна,
и его бездомного бадди Бримена, спящего в трамвайном депо.

всё это время я думаю,
что открыла какой-то портал, обратив внимание на тот зеленый лист дикого инжира. эффект бабочки, поток или лунное затмение — я не знаю, незнакомец.
нет у меня таких ответов.

но одна мысль крутится в моей голове, не прекращая.
если бы мои прадедушки и прабабушки,
живущие в прошлом столетии,
быть может наблюдающие за тем,
как я сражаюсь за любовь и своё важное в этом мире,
в последнее время так тщетно и одиноко,

если бы они хотели прийти поддержать меня?
передать послание?
в какой форме я бы встретила их?

***
«будьте приветливы с незнакомцами,
быть может они переодетые ангелы»

#anielletters